Цыри картина

Какие тайны скрывает Новиград?

Вчера умер мой отец. Среди его вещей я нашел два дневника, один заполненный, а второй — пустой, с этой запиской внутри:

До этого времени я только следовал за отцом, выполнявшим заказы для случайных клиентов. Раскрывал простые преступления, воссоединял людей с их любимыми, искал мудрые решения для сложных ситуаций. Мой отец называл себя искателем истины, человеком, который идёт по жизни, раскрывая два заметные, но полезные факты, чтобы прокормить семью.

Я только поверхностно коснулся его сочинений, хотя они и так уже открыли факты об истории нашей семьи, которыми до этого со мной не делились. Например, первое, что сделал мой отец после кончины моего дедушки, — это уничтожил его дневник. Он сделал это из страха, так как мой дедушка был казнен по приказу Визимира II по причине, известной не многим, включая меня.

Так вышло, что мой дед ради собственной выгоды посягнул на информацию о королевской семье. Замечания моего отца в отношении безрассудства дедушки рисуют ясную картину того, почему мой отец никогда не был особо предприимчивым в некоторых ситуациях, которые легко можно было бы использовать.

Несмотря на все это, истина, на которую мой отец указывает в своей первой записи, в том, что некоторые истины лучше оставить зарытыми. Мой отец всегда осторожно относился к своим контрактам, избегая темных частей города. Это смерть дедушки помешала ему достичь большей славы? Это причина, по которой мое единственное наследство — маленькая комнатка, где я живу?

Истина, которую я признаю, состоит в том, что мой отец любил меня, и хотел, чтобы я пошел по его стопам.

Истина, которую я сейчас ищу, заключается в том, является ли поиск истины тем, чего я хочу от жизни.

Наконец, я набрался сил, чтобы посетить кабинет моего отца, если так можно назвать тесную, неопрятную комнату, расположенную над борделем. Хотя его расположение было целенаправленным. В конце концов, такие заведения привлекают народ из разных социальных слоёв, обеспечивая постоянный поток потенциальных клиентов. Но прежде чем войти, я решил поговорить с владелицей борделя, Мадам Луизой. Ходят слухи, что до того, как перейти на руководящую должность, она и сама работала проституткой. Глядя на нее сейчас, многие предпочли бы не верить, что это правда, но те, кто мог подтвердить подлинность этих слухов... больше не с нами. 

Луиза сидела там, охваченная клубами дыма, и еще больше его валило из ее трубки. Каждого посетителя встречает Луиза, сидя посреди комнаты, в окружении пары своих девочек, которые либо отдыхают, либо более активно наслаждаются обществом друг друга. Ощущение, которое испытываешь при входе в ее бордель, должно быть, не отличается от того, что чувствует насекомое, прежде чем запутаться в паутине. "Игры разума" с покровителями всего лишь помогают определить, кто достоин ее времени. И вот я был там, стараясь сдержать приступ кашля и собираясь с духом, чтобы предстать как можно более спокойным и собранным. В конечном счете, она сократила наш беседу. После того, как она выразила соболезнования в связи с кончиной моего отца, она не стала терять времени и напомнила мне о том, что ее учреждение — не благотворительность и требует своевременных выплат. 

Не имея лишнего времени и не желая задерживаться, я решил подняться наверх. Моя единственная надежда состояла в том, что отец оставил достаточно, чтобы некоторое время я оставался на плаву. Хоть это и не было большим сюрпризом, сердце все же ушло в пятки, когда я обнаружил, что его сейф был почти наполовину пуст. Мой отец некоторое время страдал от болезни, и его дело явно пострадало вместе с ним. Быстро порывшись в бумагах на столе в поисках чего-нибудь ценного, я заметил адресованное мне письмо, которое выделялось на фоне остальных. Оно было написано на изящном пергаменте и украшено витиеватой сургучной печатью с оттиском пламени в центре. 

Письмо начиналось обычно, с типичных соболезнований, но быстро становилось загадочным. Оно содержало инструкции о том, как попасть на что-то вроде тайной встречи, которая должна была состояться послезавтра вечером. Меня резко посетило чувство, что что-то в этом деле ужасно неправильно, но я был в отчаянии. Чаще всего наибольший риск приводит к самым выгодным контрактам. Я решил, хоть и с опаской, последовать к переулкам верхнего города. Как и было сказано, я направился к двери без опознавательных знаков, которая была оставлена приоткрытой. Мое сердце колотилось в груди, и я проскользнул сквозь узкую щель в тускло освещенную комнату. Там сидел человек, почти незаметный. Он говорил тихо и жестом попросил меня закрыть дверь. После того как я выполнил его просьбу, он откинул капюшон. Когда он наклонился к свету, оказалось, что это не кто иной, как Великий Инквизитор Хельвид. 

Он объяснил мне, что пользовался услугами моего отца в прошлом, и теперь надеялся, что я пойду по его стопам. Видимо, глава Церкви Вечного Огня, Кирус Энгелькинд Хеммельфарт, в последнее время ведет себя на редкость отчужденно. Когда Хеммельфарт вызвал конвой для сопровождения ночью в заброшенную виллу, это вызвало подозрения у Хельвида, поскольку он ощущал, что его долг как Великого Инквизитора — знать всю правду. Моя задача была простой — узнать больше и сообщить ему о цели этих таинственных встреч. 

Истина, которую я признаю, состоит в том, что в Церкви Вечного Огня есть явные разногласия. 
Истина, которую я сейчас ищу, заключается в том, почему Иерарх Хеммельфарт проводит собрания, окутанные тайной.

Согласно Хельвиду, Иерарх Хеммельфарт запросил сопровождение и на следующую ночь. Я сумел найти имение, которое он описывал — оно находилось прямо за Новиградом, на противоположной стороне Понтара, фасадом к городу. Тише, чем церковная мышь, я проскользнул внутрь, чтобы разведать его расположение. Внутреннее убранство оказалось запустелым и беспорядочным, за исключением одного стола с парой стульев, стоявших на балконе. Они без сомнения были подготовлены для предстоящей встречи. Я аккуратно осмотрел комнату в поисках подходящего укрытия. Наконец, я понял, то гардероб, притаившийся в углу, будет самым безопасным вариантом. 

Увы, в тесноте и неудобстве я дожидался прибытия Хеммельфорта часами, и моей компанией были лишь пыльные плащи. Узкая щель, через которую я наблюдал за комнатой, с трудом позволяла увидеть что-то кроме стола и балюстрады. Тем более, что плащи и шляпы, окружавшие меня, подавляли большинство звуков, за исключением крика. Но эти неудобства были малой ценой за уверенность в том, что я останусь незамеченным. 

Солнце уже опустилось за горизонт к тому времени, как прибыл первый человек. Это был краснолюд, ещё и особенно устрашающий, даже по меркам краснолюдов. Он взял большой лист пергамента, что-то вроде карты, и сел за стол. Теперь в комнате нас было двое, ожидающих в тишине, хотя вскоре начали подходить другие. Была высокая самоуверенная женщина, в которой я сразу же узнал Гудрун. Я знал её, потому что мне слишком часто докучали её сошки, когда я ходил через доки. Из двоих оставшихся, один был довольно худощавым мужчиной на торсе которого была лишь куча татуировок, а второй — таинственной фигурой в маске и длинном плаще. 

Следующим прибыл сам Иерарх Хеммельфарт. И казалось, он должен был быть последним, так как все обратили своё внимание на карту, которую принёс краснолюд, и началось что-то, что я мог расценить как переговоры. Они многозначительно укзывали то на одну точку, то на другую, чертили пальцами круги на пергаменте и трясли стол внезапными криками и ударами кулака. Хоть и было сложно различить подробности, я нутром чувствовал, что они обсуждают территориальные границы. Даже сейчас мне сложно представить, как хаос преступного мира мог регулироваться, по-видимому, такой вот формальной дискуссией между городскими криминальными авторитетами. Тем не менее, пожалуй, самым большим удивлением был тот факт, что человек столь высокого положения и статуса, как Иерарх Хеммельфарт, встретился с такими негодяями. 

По прошествии времени, мне стало понятно, что они вряд ли могли прийти к согласию, а обстановка стала накаляться. Вскоре их пустые ссоры переросли во враждебные угрозы, но пока переговоры не переросли в кровопролитие, громкое покашливание прервало беспорядки и в комнате стало тихо. Говорящий стоял в углу комнаты, который мне не был виден. Фактически, я даже не знал, что шестой человек вошёл в комнату, даже не подозревал, когда это могло случиться. Потом меня посетила мысль и сердце ушло в пятки — был ли он уже здесь, когда я пришёл? Меня бросило в холодный пот, а желудок закручивался в узел. Пыльные плащи, которые поначалу казались помехой, теперь стали единственным источником спокойствия и защиты, как бы жалко это ни звучало. 

Хотя, по-видимому, прошла лишь минута, она показалась мне вечностью. И хоть я и паниковал, но сосредоточился на движениях этого незнакомца. Я задержал дыхание, в страхе ожидая момента, когда он раскроет меня остальным. Затем внезапно я мельком увидел золотое мерцание, на мгновение зависшее в воздухе. Может, монета? Это казалось сигналом к завершению их собрания, так как они неспеша покинули поместье. Я оставался в том гардеробе, в ступоре, ещё долго после того как все ушли, пытаясь осмыслить то, чем я только что стал свидетелем. Cвет зари уже начал распространяться по небу к тому времени, как я нашёл в себе силы покинуть это проклятое место. По дороге обратно в город я шёл быстрее и настойчивее, чем когда-либо в своей жизни. 

Истина, которую я признаю, состоит в том, что я стал свидетелем собрания очень опасных влиятельных личностей. 
Истина, которую я сейчас ищу, заключается в том, чтобы опознать последнего члена группы и выяснить, знал ли он о моём присутствии.

Следующее утро я провёл, копаясь в своих записях и пытаясь выработать дальнейший план действий. Кем была эта таинственная фигура? В какие неприятности я вляпался? Пожираемый страхом из-за того, что банда головорезов или беззвучный ассассин могли поджидать меня за любым углом, я решил держаться подальше от своего дома и направился в рабочий кабинет отца. По причине, которую я толком не могу объяснить, бордель давал мне чувство защищённости, которого я больше не испытывал дома. Гелвид, скорей всего, ожидал немедленного отчёта, но я боялся, что мои открытия станут лишь поводом для смеха. Или хуже... В конце концов, Великий Инквизитор не казался человеком с чувством юмора. У последователей Вечного Огня была репутация людей, которые расправляются с неприятностями тяжёлой рукой. 

Таким образом, я решил отложить обнародование моих изысканий и отправился в доки, чтобы разузнать побольше. На тот момент Тени Прилива казались мне лучшим источником информации. Эта пресловутая банда головорезов и пиратов приложила руку почти к каждой сделке, что совершалась в доках. Их всегда можно было обнаружить ожидающими торговцев, пришвартовывающих свои корабли. Будто паразиты, присосавшиеся к золоту, они собирали свои "пошлины" и "дани" с любого рода торговцев, ремесленников и мореплавателей. Хоть это наверняка было неприятно для их жертв, но Тени часто собирали свою плату без единой царапины или капли крови, поскольку это просто стало ожидаемой ценой за ведение бизнеса в доках. 

Их лидера, рождённую на Скеллиге и потрёпанную в морях Гудрун, часто можно было увидеть за кружкой эля с членами её команды среди портовых аллей и складов. Мне показалось, что понаблюдав за ними, я бы разузнал что-то, что сможет помочь мне понять о её делах с другими криминальными лидерами города. По правде, Гудрун было на удивление легко найти, даже до полудня. Видимо, Тени Прилива стремились поддерживать свой имидж и репутацию в любое время дня и ночи. 

Я услышал их пьяные песнопения задолго до того, как увидел их самих. Они не производили впечатление бдительных или осмотрительных, а были полностью беззаботными и без охраны. Сама же Гудрун сидела на довольно большом ящике и кинжалом выскребала грязь из-под ногтей. Неподалёку женщина-низушек собиралась воспользоваться абордажным крюком — опознавательным орудием банды. Как только она перебросила его через стену переулка и начала лезть, команда стала подзадоривать её, скандируя имя Бинси. Она обернулась к ним, показала язык, затем осклабилась и продолжила своё ловкое восхождение. 

На какой-то момент низушка исчезла из виду, но затем я услышал игривый свист, доносившийся с её стороны, который заставил губы Гудрун изогнуться в кривой улыбке. Я заметил троицу зверского вида краснолюдов, которые волокли ящик к группе Теней. Гудрун просто встала, выжидающе протянув раскрытую ладонь. Один из краснолюдов подошёл ближе и положил в её руку золотую монету... Слишком ничтожную сумму за такой внушительный груз. Было странно видеть такого рода поблажки, так как ходили слухи о том, что местные краснолюды пытаются захватить большую часть контроля над доками.

Теперь я был заинтригован и решил последовать за краснолюдами, пока они медленно тащили свой ящик по городу. Я был осторожен, соблюдал дистанцию, поскольку заметил, что они тоже наблюдали во все глаза. Увы, я потерял их где-то в суматохе Площади Иерарха. После практически бессонной ночи и учитывая, что этот след простыл, я решил, что будет лучше закончить свои исследования на сегодня. 

Истина, которую я признаю, состоит в том, что новиградские краснолюды больше не борются за контроль над доками. 
Истина, которую я сейчас ищу, — почему они прекратили эти попытки и кто им это приказал.

После того, как я в тот день покинул Площадь Иерарха, мне показалось, что я зашел в тупик. Я провёл ночь, снова и снова пересматривая одни и те же факты, пока не вспомнил кое-что подслушанное на рынке. Портной и торговец рыбой сплетничали о недавнем убийстве — видимо, одном из тех, что приписывались индивиду, красочно прозванному Ферко Скульптор. Его пресловутая привычка облизывать клинок, прежде чем приступить к работе над своими жертвами, казалась мне неоправданно садистской. С этой информацией я решил отправиться в переулок, где он унес жизнь своей последней жертвы всего две недели назад, и смешаться с ближайшей группой попрошаек, в надежде приметить что-нибудь необычное. 

Я чувствовал, что следуя этой наводке, я лишь цепляюсь за соломинку, но какой у меня был выбор? Я выжидал в том переулке, до тех пор, пока зловоние моих убогих спутников уже не выжигало мне ноздри. К счастью, и мои ноздри, и моё терпение были вознаграждены. Я узнал краснолюда из доков — он прошел мимо меня, затем проследовал к заднему входу близлежащего здания. 

Осторожно, чтобы не привлекать внимания, я подкрался к двери и приложил ухо, прислушиваясь к любым признакам активности. Не услышав ни звука, я медленно и тихо направился внутрь. К моему удивлению, я не обнаружил там абсолютно ничего, за исключением ящика, за которым я следовал вчера. Но сейчас он был открытым и пустым. Тем не менее, я услышал еле заметный шорох голосов, доносящихся из подвала. Пригнувшись посередине холодной каменной лестницы, я заглянул в узкую щель и увидел группу краснолюдов, столпившихся вокруг стоящей на коленях сгорбившейся фигуры. 

"Слыхал уже, что случается с ребятами, которые воруют у Златорубов?" Меня до сих пор бросает в дрожь при мысли об этом громыхающем голосе, эхом доносившиемся из подвала. В моих жилах стыла кровь. По глупости или из смелости, но я решил медленно продвинуться вперед, в надежде хоть мельком увидеть говорящего. Да, как я и подозревал, он был одним из тех, кого я искал. 

Краснолюд похвалялся, что при обычных обстоятельствах преподал бы воришке урок "старомодным способом", подкрепляя свое утверждение похлопыванием клинка, висящего на бедре. Если бы в ту ночь я увидел его излюбленное орудие убийства, я бы сразу понял, что это Тесак — многим известный как прагматичный и рациональный деловой краснолюд. Во всяком случае, пока кто-нибудь не перейдет дорогу ему или кому-то из его подопечных. 

Затем из глубины тоннелей позади него явилось нечто, чего я бы не предвидел никогда в жизни — огромный вепрь, с головы до копыт покрытый пластинчатой броней, и даже со стальной насадкой на одном из бивней. Пленнику давали простую, но несбыточную надежду на выживание и свободу. Ему нужно было лишь победить чудище, прозванное Сиром Саблезубом. 

Хотел бы я написать, что его судьба была достойна баллад. Увы, чудовищная сцена того, как вепрь рвал плоть и кости, шокировала меня до тошноты. Достигнув своих целей, я быстро отступил к переулкам площади Иерарха. 

Истина, которую я признаю, состоит в том, что Тесак — один из тех, кто был на собрании в поместье прошлой ночью. 
Истина, которую я ищу, — почему верующий человек втайне встречался с такими опасными преступниками. 

Этим утром я проснулся с чувством, будто вообще не спал. Во время недолгого отдыха, что мне удалось урвать, я терзался страшными кошмарами о том, будто меня скармливали жутким бронированным чудищам. Сделав глубокий пробуждающий вдох, я тотчас осознал непреодолимую потребность искупаться. К сожалению, мне все еще не хватало средств для выполнения своих обязательств перед Луизой, и я не осмеливался испытывать судьбу, используя ее удобства для наведения чистоты. 

Крайне нуждаясь в бодрящей ванне, я нырнул в городские каналы, чтобы освежить и тело, и разум. Холодная вода охватила меня, и я плавал, не заботясь о том, что кто-то мог увидеть меня. Это оказалось ошибкой — когда я возвращался на набережную, два солдата в доспехах Вечного Огня уже нетерпеливо стояли в ожидании. Пока я одевался, они не спускали глаз, своим внушительным видом давая понять, что у меня не было другого выбора, кроме как следовать за ними. 
Я был сопровожден к месту своей последней встречи с Гелвидом, и солдаты заставили меня опуститься на простой деревянный стул. По выражению их глаз я мог сказать, что они желали, чтобы я сопротивлялся. Держу пари, зачастую подобные встречи заканчивались для них именно так. Уж я-то знал. Гелвид появился из другой двери и начал проявлять нетерпение касательно моего дела. Я обрисовал ему картину переговоров Иерарха Хеммельфарта с Тесаком и Гудрун — как они тщательно изучали и делили карту города. Объяснил, что я искал, и все еще пытаюсь найти больше информации относительно оставшихся двух заговорщиков. Однако, пока я решил не раскрывать существование шестого члена группы. 


Гелвид внимательно выслушал весь мой доклад, но атмосфера нетерпения никуда не выветрилась. Он взмахнул рукой, и солдаты вернулись на улицу, оставив нас наедине с нашей беседой. Как только на мои колени опустился мешок с кронами, мне сообщили, что его легкость связана с моим опозданием - удобное оправдание, но возразить я не осмелился. Гелвид снова наклонился вперед и спросил, не хочу ли я взяться за новое задание. На что я без промедления согласился. 

Великий Инквизитор стал объяснять, чего он больше всего боялся. Пророчество предвещало, что пока Вечный Огонь горит в Новиграде, он будет защищать город. Однако оно не указывало, кто будет его контролировать. Гелвид боялся, что жадность Иерарха Хеммельфарта и его жажда власти сделали веру уязвимой. Хоть город и был в их руках, Яков из Альдресберга призвал многих солдат в Орден Пылающей Розы и направился на юг в поисках славы. Кроме того, с наступлением совершеннолетия князя Радовида дни Совета Регентов скоро подойдут к концу. 

Так как значительные силы оттянуты на юг, а на горизонте появляется политическая неопределенность, Хеммельфарту пришлось отметать слухи об ослаблении влияния и власти Церкви в городе. Но пожалуй, более всего озадачивают непрекращающиеся исчезновения новых последователей и посвященных Церкви, которых в последний раз зачастую видели в обществе иерарха. Гелвид расследовал причину их исчезновения, однако, ему было приказано эту причину игнорировать — что он тайно отказался сделать. Из-за неуверенности в том, кому в Ордене можно доверять, он поручил мне продолжить дальнейшее расследование этого дела. И я снова спрашиваю... Во что же я вляпался? 

Истина, которую я признаю, заключается в том, что власть Церкви в Новиграде более хрупкая, чем я думал. 
Истина, которую я ищу, — куда же исчезают эти последователи Детей Огня. 

Теперь, когда мой кошель с монетами стал потяжелее, я решил погасить долги перед мадам Луизой, снять этот груз со своих плеч, и тем самым, впервые после смерти отца встать на ноги. Последние несколько дней я провел, осторожно шныряя по городу, в надежде наткнуться на недавно посвященных фанатиков, о которых упоминал Гелвид. Удрученный днями бесплодной работы, я был готов забросить поиски — до тех пор, пока моя настойчивость, наконец, не была вознаграждена. 

Я заметил группу неофитов Церкви и следовал за ними всю дорогу от Храмового Острова до — куда бы вы думали — Обрезков. Воздух пропах отчаянием, и не только, но даже издалека я заметил, что 
новоиспеченные поборники веры чувствовали себя не в своей тарелке. Как только я увидел, как они входят в канализацию, я начал подозревать, куда именно они направляются. До меня доходили слухи о том, что под городскими улицами есть арена, весьма популярная среди тех, кто ищет золота, славы или, возможно, просто желает отвлечься от своей жалкой жизни. 

Я терпеливо ждал, пока они выйдут на арену, прежде чем пройти мимо пары охранников, которые носили необычные маски. Зная, что это может помочь мне выполнить задачу для Гелвида, я использовал те немногие кроны, что остались после оплаты Луизе, чтобы сделать ставку — это, как выяснилось, было требованием для входа. Я не знал никого из бойцов, но желал попасть внутрь, поэтому поспешно поставил свои монеты на кого-то, прозванного «Рванокрылом». 

Толпа собралась вокруг перил, что окружали яму, в страстной готовности к предстоящему зрелищу. Я медленно приблизился к Хеммельфарту, прислонившемуся к перилам, на его лице было выражение нетерпения и досады. Мужчина без рубашки, чью личность мне еще только предстояло установить, подошел к иерарху. Вокруг него витало зло, от которого у меня по коже пошли мурашки. Я не сводил глаз с ямы, но держал ухо востро. 

Фанатики, за которыми я следовал, направились на гадкую грязную арену, не осознавая ни цели, ни судьбы, которая их ожидала. Четверо из них стояли друг за другом, готовые к битве, со ржавыми мечами в руках. Затем на балкон с противоположной стороны арены вышел человек. Он представился Игорем и поприветствовал всех на арене Ублюдка Младшего, указывая жестом на скверного татуированного мужчину, стоящего рядом с Хеммельфартом. Теперь я знал имя человека без рубашки, которого видел той ночью. Осталось лишь двое. 

«Давай посмотрим, как они выступят против твоей любимой виверны, Рванокрыла!» — воскликнул Игорь, в то время как злобное драконоподобное существо прорывалось через ворота на арену. В мгновение ока когти и зубы зверя искромсали свою добычу практически начисто. Оглушительные возгласы толпы, почуявшей кровь, заполнили зал. С самодовольной улыбкой Хеммельфарт раскрыл ладонь, и Ублюдок неохотно протянул ему пару золотых монет. Они не отличались от тех, что краснолюды дали Гудрун. 

Впрочем, иерарх был явно недоволен количеством и объяснил, что за четыре жизни ему полагается четыре монеты. Кислое настроение Ублюдка переросло в язвительный гнев, и он воскликнул, что с таким негодным товаром Хеммельфарту вообще повезло получить хоть что-то. Проворчав что-то неожиданно непристойное, иерарх удалился с тем, что дали. Не мешкая, я забрал свой выигрыш и отправился в отцовский кабинет, где наконец начал чувствовать себя комфортно. 

Истина, которую я признаю, состоит в том, что никогда не стоит ставить против виверны. 
Истина, которую я сейчас ищу, — зачем Вечному Огню торговать жизнями за эти таинственные монеты. 

Этим утром я направился на Храмовый Остров, чтобы доложить о своих открытиях Гелвиду. Если мои заключения его и обеспокоили, он не подал виду. Он внимательно слушал, и едва я закончил, бросил мне на колени весомый кошель с монетами. Не проронив ни слова, кивнул мне на дверь. Повинуясь его воле, я осмелился лишь раз взглянуть на него у порога. Он уже растворился в тенях. Удивленный такому проворству, я вернулся в свой кабинет. 

Я без промедления открыл дневник, чтобы сделать очередную запись, и тут мне стало жутко до тошноты. На этой самой странице я обнаружил отпечаток женских губ! Кто-то не только проник сюда в моё отсутствие, но и намеренно оставил послание. Но зачем? Что им от меня нужно? На тот момент ясно было только одно — необходимо удостовериться, что вторжений в мое частное пространство больше не произойдет. И теперь я не буду бросать свой дневник на виду, ведь оказывается, даже личный кабинет — не помеха для пытливых глаз. 

Оставленный отпечаток имел только одно логическое объяснение. За этим посланием стояла Луиза, или может, одна из ее девушек. Мне были нужны ответы. Добравшись до главного зала, ее излюбленного обиталища, я обнаружил его подозрительно пустым. Инстинктивно стал осматривать каждый дюйм комнаты в поисках признаков жизни. И тут, в слабо освещенном углу я заметил мужчину, которого не увидел прежде — он просто пил в тишине за угловым столиком. Я наверняка привлек его внимание, тем не менее, он даже не пошевелился. Не желая оставлять неразгаданной очередную тайну, я решил присоединиться к нему. Для храбрости прихватив бутылку водки из бара. 

Прежде чем сесть, я заметил странный и необычный головной убор, покоившийся на соседнем стуле. Приколотая к нему нильфгаардская брошь выдавала государственную принадлежность, так что я завел разговор о происхождении этого человека. Лукаво улыбаясь, он представился как Додрик Люмарц. Затем он сообщил, что терпеливо ждал моего появления, обезоруживающе заметив, что ему по нраву мои сочинения. Поскольку я сомневался, что именно его губы коснулись моего дневника, то задумался — сколько же людей читали мои доклады. 

Безошибочно распознав мое беспокойство, он улыбнулся и сказал, что мне нечего бояться. Он потратил значительную сумму на организацию этой встречи, и уверил меня, что женщина, которую он нанял для того, чтобы добраться до дневника, по его просьбе лишь прикоснулась губами к бумаге, только для привлечения моего внимания. Но самым удивительным было то, что он добровольно поделился со мной информацией. Судя по всему, мы беседовали на территории, контролируемой Невидимыми — организацией, которой заправлял его приятель, таинственный человек по имени Король Нищих. Он был уверен, что этот "Король" — один из тех, кого я ищу. 

В обмен на помощь Додрика, по его просьбе я пустился в рассказы о своих приключениях и делах — он жаждал подробностей после прочтения моих записей. И все же, мне предстоит узнать больше. К счастью, на его стуле осталась записка с дальнейшими указаниями. Очень сомневаюсь, что видел Додрика в последний раз. 

Истина, которую я осознаю, заключается в том, что мой кабинет расположен в заведении, принадлежащем Невидимым, и мне следует подумать о переезде. 
Истина, которую я сейчас ищу, — в какие еще планы Додрик намерен меня вовлечь. 

За перевод стоит благодарить группу Claymore: https://vk.com/claymoregwent

Поэтический Взгляд на Ведьмака

Netflix снимет сериал про Ведьмака! Геральт в кино

Из интервью с автором:

Пан Сапковский будет консультантом нового сериала, Багиньский будет режиссировать как минимум один эпизод в каждом сезоне сериала и отвечать за производство. Сперва спросили Анджея Сапковского, ответственного за возникновение литературного Геральта. 

— «Ведьмак» сейчас рассматривается не только как продукт, но также как и наше национальное достояние. Несомненно, множество людей ожидает многого от запланированного сериала. Не боитесь ли Вы, что новый продукт может не совпасть ожиданиями аудитории? В конце концов, он будет рассчитан на прибыль, может где-то затеряться атмосфера и упростится повествование.

— Возможно все. Сериал может совпасть с ожиданиями, может и не совпасть. А точнее: у одних совпадет, у других нет. Поживем, увидим, посмотрим, оценим готовый продукт. Заранее мучиться, спорить, предсказывать, беспокоиться и опасаться довольно бессмысленно. 

— У Вас будет возможность влиять на сценарий и производство? Я думаю, что да, но интересует – в каких пределах. Вы будете сценаристом, соавтором или, возможно, сопродюсером? Если еще не слишком рано говорить о таких подробностях. 

— Буду консультантом. Значит – буду консультировать. 

— Сразу проснулись ассоциации с «Игрой престолов», всемирно известным сериалом, не говоря уже о романах. Вы не боитесь таких сравнений?

— Примерно 30 лет назад, когда начали выходить в свет рассказы и книги о ведьмаке, меня тоже об этом спрашивали. В начале – не боитесь ли Вы сравнения с Лемом? Немного позже – не боитесь ли Вы сравнения с Толкиным? Еще позже – не боитесь ли Вы сравнения с Конаном? Ответ всегда был один. Нет, не боюсь. А кто хочет сравнивать несравнимые вещи – тот баклан. (примечание переводчика: по-польски пан сказал «чайка», что на сленге означает «дурень, глупый человек»). А у кого просыпаются бессмысленные сравнения – тот тоже баклан. 

— Что Вы думаете о сотрудничестве с Томашем Багиньским? Это, вероятно, может стать очень сильной стороной сериала?

Очень сильной. Трудно представить сильнее. Если бы не Томаш, вообще бы не о чем было говорить.

Нам удалось поймать Томаша Багиньского на съемочной площадке. 

— Согласно официальному заявлению, Вы будете режиссером как минимум одного эпизода в каждом сезоне сериала. Это будет единственный вклад от Вас и Platige Image в проект?

— Это часть той информации, которую, к сожалению, я сейчас не могу раскрыть. За что могу только извиниться перед читателями. Это связано с ограничениями хранить коммерческую тайну. Они возникают в основном из-за того, что слишком рано говорить более подробно проекте и о том, как мы его реализуем. Поэтому я не могу сказать о том, когда начнутся съемки, какие будут выбраны актеры, сколько будет эпизодов и какой будет бюджет.

— Понятно. Но акции Platige Image уже мощно пошли в гору, поэтому есть чему радоваться и можно надеяться что этот вклад будет большим. 

— [смеется] Можно, конечно, на это рассчитывать, но стоит помнить, что акций Platige Image в продаже на New Connect немного, поэтому скачки курса могут происходить сравнительно легко. Это не большая листинговая компания, следовательно значение оборота может быть ошеломляющим. 

— Главный вопрос: во всяком случае, вы сможете сделать лучшего золотого дракона, чем тот, что был показан в сериале в 2002 году?

— Это вопрос, который я думаю, риторический, и позвольте мне воздержаться от ответа.

— Есть книги, был сериал, есть игра. Зрители, конечно, ставят перед новым сериалом очень большие требования. Вы не боитесь того, что в этих требования, в как Польше, так и во всем мире можно просто не попасть, как это случилось с сериалами TVP (прим. Переводчика TVP – польский телеканал). Хотя, на мой взгляд, у них было много плюсов, если вспомнить гениальную музыку Гжегожа Чеховскего, или великолепные кадры.

— Я считаю, что нет смысла сравнивать эти два проекта, потому что их производство происходит в совсем разное время и в других условиях. Стоит помнить, также, что сериал, который будет нами создан не проект Томека Багиньского, как не раз объявилось в наших СМИ, а гигантские усилия большой группы людей, многие из которых гораздо более талантливые, чем я.

Мы его создаем с Sean Daniel Company и Netflix, а также с компаниями в которых работают специалисты мирового класса. Мы хотим снять сериал очень высокого качества. И мы уже очень много сделали, чтобы это получилось. 

— Но также возникают сравнения с другими проектами. С «Игрой престолов», высокобюджетным проектом HBO. Я не спрашиваю, будет ли новый «Ведьмак» иметь такой же бюджет и размах. Но, вероятно, сравнения с этим сериалом может подпортить картину. В конце концов это два фантастичных романа немного в общей манере и, возможно, в общей атмосфере. 

— Это, я думаю, единственное сходство. И «Ведьмак» и «Игра престолов» оригинальные фэнтезийные повести, действительно отличные, фантастические. Конечно, в обеих есть драконы, рыцари и мечи. Однако, это совершенно разные истории, выдвигающие разные ценности, разные способы их представления Роман, написанный Анджеем Сапковским . гораздо более современный, гораздо больше ссылается на наш мир.

То что мы будем делать, будет значительно отличаться от того, что делают создатели прекрасного сериала «Игра престолов» в любом случае. Подчеркиваю, мы не хотим чтобы Ведьмак был нетфликсовой польской версией Игры престолов. Ведьмак будет ведьмаком и будет иметь свое собственное имя и значение. Эти проекты даже не будут сравниваться. 

— Еще, вероятно, будут сравнения с игрой, которая также очень сильна визуально и таким образом сформировала образ Геральта, образ того, как он двигается, как говорит и какой он человек. Является ли большой проблемой, что игра известна миллионам человек? Не будет ли сериал для них слишком далеким от «игрового» оригинала?

— Ведьмак это выдающаяся игра, которая исключительно удалась парням из CD Projekt RED. Я знаю большую часть этой команды и очень уважаю их труд. Но проза, написанная Анджеем Сапковским дает возможность других интерпретаций этой же самой истории. Я уверен, что не существует риска того, что поклонники не смогут познакомиться и полюбить героя, который не является копией игры. Конечно, можно ожидать сходства, но я могу заверить вас, что мы будем искать свой собственный путь.

— Вы уже имели дело с перемещением на экран польских легенд и истории, я говорю о великих историях, киноэтюдах из серии «Польские легенды». Вам помогает этот опыт перед «Ведьмаком»?

— Это совершенно разные проекты, но… Я никогда не скрывал и не скрываю того, что я поляк и что вырос в этой культуре. Так что я возвращаюсь и буду возвращаться к славянской теме живущей в моем сердце. Мне кажется, что ее можно использовать так же искусно, как известные культуры викингов, самураев или индейцев. Это несколько неразвитая, но ценная, очень привлекательная, во многих отношениях часть мировой культуры, которая до сих пор был припаркована на обочине. У меня создалось впечатление, что наконец родилась мода на славянскость и эмоциональность, связанную с ней. Это экзотика, которая интригует международного зрителя.

Такой подход является частью более широкой концепции, которую мы развиваем в нашей студии. Она включает в себя понятие культуротеха, который представляет собой конгломерат различных вопросов, в которых смешивается культура, технология, бизнес - и это в крупных масштабах. Идея заключается в том, что за каждым продуктом, объектом, за всем, что нас окружает, есть какая-то история. И часто она бывает важнее, чем сам продукт. Под этим взглядом мы, поляки, не всегда хорошо использовали потенциал, который в ней дремлет. А все же у нас есть масса великих творцов, которые по-настоящему успешны во всем мире.

Комикс "Ведьмак: Благо народа", часть вторая.

Сериал Ведьмак, от себя отмечу, я читал всё с 2005го и считаю сериал довольно точной передачей книги