скрытый вампир

Поэтический Взгляд на Ведьмака

Сон приснился: Каэр Морхен

Йеннифэр и все друзья

Цири маленькая где-то

В общем, дружная семья.

Тренировки бой учебный

Весемир нам класс даёт

Он удар наносит первый

Геральт точно отобьёт

Цири манекен изрубит,

Лишь удар и шлема нет

Весемир с ней строгий будет

Зная сколько, будет бед.

С манекена кровь пролилась

Из разреза плоть видна

Сердца Геральта забилось

Чует он пришла беда.

Воздух резко охладился

Пар со рта на солнце шёл

Геральт понял, час пробился

Эредин за ней пришел.

Резко сон из сладкой сказки

Превратился в сущий ад

Страх и ужас в ярких красках

Дружно выстроились в ряд.

Сон закончился кошмаром

Впереди ждал долгий путь

Геральт в паре с Весемиром

Взяли время отдохнуть.

Йеннифэр искали долго

Два бывалых ведьмака

Ну а вышло так, что вскоре

Чародейка их нашла.



На ковёр к Эмгыру Геральт

Предстаёт во всей красе,

Как ведьмак, он там не первый

Уместив всю жизнь в досье.

Император просьбу выдаст

Дочь его ему найти

Геральт предложенье примет

Не из страха, а с любви



Ведь Цирилу он считает

Очень близкой и родной

За неё он жизнь подарит

Защитит любой ценой…



Поиски начнутся, Велен

Там Бароновы войска

Сдержан, будь или уверен

Выбор за тобой пока.

У Барона дочь пропала,

От него ушла жена

Время смутное настало

В сердце тяжести вина,

Разрывает его душу,

Хочет он вернуть всё вспять,

Хочет сделать снова лучше

Ведьмака пришлось нанять.

Геральт поисками занят,

Ведь не просто их найти

Череда событий втянет

Лишь бы не свернуть с пути…



Ведьмы топей кривоухих

Держат в страхе деревня

В глубине лесов дремучих

Управляя всем и вся.

Ведьмака попросят, духа,

Что мешает истребить.

Старосте отрезать ухо

Плата, чтоб спокойно жить…

Разобравшись в их проблеме

Геральт к ведьмам с платой шел

Тех, кто был на гобелене

Он там явно не нашел…

Перед взором встало трио

Ведьм не зыблемой красы

Рассказав, что стало с Цири

И исчезли в мраке тьмы.



Новиград пред нами встанет

Суетливым и большим

Ведьмака на площадь тянет

Взгляд привлёк парящий дым

Ведьм на кострах сжигают

Крики, боль, безумный взгляд

Геральт быстро понимает

Здесь ему не каждый рад



Трисс найти, в беде быть может

Геральт устремился к ней

Во дворе две, чьих то рожи

Рыщут средь её вещей.

Как стервятники слетелись

Мародёры тут как тут

Ну а вскоре появились

Те, кто часто ведьм жгут

Очень щедро угрожая

Менге сразу дал понять,

Кто тут в городе всем правит,

Чья обязанность всё знать.

Чародеям жить не сладко

Новиград им стал тюрьмой

В городе им быть опасно

Риск на жизнь, игра с судьбой.

Трисс возглавит тех несчастных,

Кто недавно был в цене

В приключениях опасных

Геральт не даст быть в беде.



Лютик снова приключенья,

Вновь с опасностью смешал.

Хоть и в правильных стремленьях,

Но в беду он все ж попал.

Ну не бросить же нам друга

Нужно Лютика найти

Помогла его подруга

В поисках и на пути.

Песня в клубе от Присциллы,

Равнодушных - никого!

Выглядит все очень мило

К совершенству страсть её.

Клуб, бордель, или таверна

Лютика сбылась мечта.

В общем, рад ведьмак за друга

Жаль, что Цири нет следа…



Скеллиге встречают дружно

Всех непрошенных гостей,

Разбивая ваше судно

Берег с моря ждёт костей…

Острова накрыло горе

Лидер их от них ушёл

В мир иной, а тело в море

В путь последний и покой

Ярлы снова разругались

Островам нужен король

Геральт с Йеннифэр вмешались

Трон не будет их пустой

Уж преемники собрались

Претендентов полон зал

Проявить себя осталось

Так, чтоб каждый доказал,

Что король он будет смелый

Править будет он с умом

Среди всех, что будет первый

Страх вселять перед врагом.



След магический оставил,

Кто-то в Скеллиге в лесу

Йеннифэр уж сильно тянет

Разрывая душу всю,

Чтоб узнать ответ вопроса

Нужен артефакт один,

Мышовура маска Уробороса

Тени прошлого возникнут перед ним.

Приоткрыла маска тайну на мгновенье

Цири вместе с спутником была.

Дикая Охота в след дышала, от сраженья

В телепорте скрылись без следа

Из живых свидетелей остались

Часть деревни, что могут рассказать,

Как они отчаянно пытались

Всадникам Охоты отпор дать,

Лишь один покрыл себя позором,

Трус теперь его зовут,

Перед каждым осуждающим он взором

Честь себе обратно захотел вернуть,

Но в бою он пал секреты, унеся в могилу

Наш ведьмак сначала думал так,

Но Йеннифэр его разговорила

Над рощей Фрейи растелился мрак.



Из слов его и криков боли

Узнать смогли про Цири, что

Успела скрыться от погони

И не без помощи его.

В последнем он воспоминанье

Про Уму рассказать успел

Про существо природы, что создание,

Которого ведьмак уже встречать успел.



Во Вроницы, за умой Геральт

Едет в замок на коне

В его теле может, держат

Ту, что он искал везде

В этом древнейшем проклятье,

Чтобы снять его скорей

Нам помогут наши братья

Ведьмаки и Йен своей

Магией кой обладает,

Знанием, что в голове,

Тело Умы подвергает

На мутацию, как в ведьмаке,

Чтоб не умерло созданье

Магией своей держа

Йеннифэр читает заклинанье,

Из последних сил уж держится едва.



Рухнуло проклятье, ритуал успешный

Перед нами появился на столе

Авалакх, хоть эль, но все таки не здешний

Он знающий из мира Aen Elle.

Таинственный наш маг и спутник Цири

Нам рассказал, как Ласточку найти

Её на острове от взоров чужих скрыли

В тот час же Геральт был уже в пути.



Но перед тем как Ласточка вернётся,

Нам Каэр Морхене придётся всех собрать

Всех тех, кому помог, кто не сдаётся,

Друзей, чтобы Цирилу защищать.

На остров прибыв, где скрывалась Цири

За светлячком магическим приплыв

Где сотни кораблей лежат в морской могиле,

Окутанной туманом, словно адский дым.

Найдя тот дом, где ласточка лежала

Без признаков на жизнь она была

И на минуту, как будто сердце разорвало

Тихонько умирала в отраженье глаз душа.

В объятьях Геральта столь сильных от печали

Цирилы руки сжались на спине

И в ту ж минуту рухнуло отчаяние

Жива она была и лишь во сне.



Покинуть этот остров без вниманья

Не вышло, как хотелось им сперва

На горизонте корабли, усеяны костями

Уже не скрыться тихо без следа

Прибыли в замок Геральт вместе с Цири,

Охота Дикая прибыла с ними вслед

Деревья инеем от холода застыли,

Но страха не в душе не в сердце нет!

Собрались вместе в главном зале,

У каждого своя там роль была,

Для чародеек это заклинанье,

Для воинов достаточно меча.



От холода, что Дикая Охота в мир впустила

Своею магией закрыла замок Йен.

Барьер сдержать немало надо силы,

Но и другим хватает там проблем.

И возле крепости в лесу порталы появились

Впуская воинов на земли ведьмаков,

Пока они к воротам не пробились

Лишить их надо жизни признаков.

Своею магией дотла их всех сжигает

С вершины башни по сигналу Трисс,

А ведьмаки в лесу их поджидают

Готовя двемеритовый сюрприз

В пылу сраженья каждый проявляет

Свои таланты и уменья до конца,

Но Дикая Охота свой натиск не сбавляет

Им Зираэль любой ценой нужна.



И вот в секунду всё застыло

Упал барьер, всех в лёд сковав

Лишь Весемир с Цирилою укрылись,

Но Эредин их сразу же поймал…

Из сил своих последних Весемир сражаясь

Цирилу защищал, как только мог,

Он жизнь свою готов отдать, чтоб Цири жизнь осталась

В итоге так и вышло… И этим он помог…

Освободить в Цириле мощь такую,

Что всех захватчиков заставило уйти

Сорвать покровы льда, всю боль людскую

Прочувствовать в протяжном крике все смогли…



“Не умирают ведьмаки в своей постели”

Не редко повторял всем Весемир,

Сражался до конца, сражался ради цели

И как Герой покинул этот мир…



В Цириле месть в душе вскипала

Хотела кровь в ответ пролить

Для действий время их настало,

Чтоб Имлерих закончил жить.

На праздник к ведьмам заявились

Без приглашенья, но с мечом.

К вершине сразу устремились,

Чей край уходит в небосклон.

Пройдя контроль и все преграды

Настало время месть подать

Убийство эльфа Геральта награда,

А Цири ведьмам по заслугам предстоит воздать.

В глубины логова Цирила опустилась,

Хозяйки леса возле котелка.

Избранников, что всей душой стремились…

Теперь их учесть не так уже сладка.



Удар мечом и брызги крови

Три ведьмы Цири съесть хотят,

А меч в руке её не дрогнет

Он ритм бьёт по целям в такт.

Упали замертво три ведьмы,

Лежат не двигаясь в грязи

И все ж одна, как птицы в небо

Ушла от истинной судьбы

В то время Геральт на вершине

Ведёт не легкий тоже бой

Сражаясь с тем, кто стал причиной

Предназначения жестокою судьбой.



Чтоб Охоте Дикой дать отпор достойный

Ложу чародеек им придётся заново собрать,

Кто в бегах, кого сожгли, а кто-то заключенный

В темнице скован в кандалах…



Нам знающий поведает секреты,

Которые ход битвы могут изменить.

Входя в портал, он щедро раздаёт советы

О тех мирах, что довелось им проходить.

Один из них, окутан белым хладом,

Под слоем льда заковано там всё

Пророчество Этлины, стало их наградой

Дома по крышу снегом замело.

И это ожидает всех без исключенья,

Придёт тот час, когда и мир умрёт.

Конец всего безумного творенья

Пургой и снегом заметёт…



Портал открыт в мир эльфов Aen Elle

На Тир На Лиа выбросило их,

Чтоб Ге’эльса их факты убедили

Во сне картиной образ перед ним возник,

Как Эредин без малой доли сожаленья

Их короля корыстно отравил,

С тех пор его кровавое правленье

Не раз терзало этот мир,



Чтоб Эредина заманить сражаться в этом мире

Придётся артефакт им древний разыскать

Путём обмана их корабли приплыли

На Скеллиге им время умирать.

Из Нагльфара Карантир явился первым

Ударом посоха всё в лёд сковав

У Зираэль не выдержали нервы

Идёт на бой, врагов всех миновав.

В пространстве исчезая, пытаясь увернуться,

Сражался с Цирилой Карантир

И все ж ошибся, от ударов содрогнулся

Упал израненный на землю командир,

Успел подняться и схватить свой посох,

Продлив ещё не много этот бой

Удар в него мечом энергией отбросил

Без сил Цирила, но была живой



Спастись смогла, в пространстве растворившись

Оставив Геральту закончить этот бой.

Пронзив мечом и в смерти убедившись

Ведьмак продолжил путь написанной судьбой.

До Нагльфара путь лежит в сраженьях

На корабле Охоты Дикой ждёт король

Без капли страха, без сомненья

Кран ан Крайт ведёт последний бой

На Скеллиге там нету тех, кто сможет

Уйти от боя или схватки избежать

И Кран ан Крайт сражался так как должен

Он жил как воин и как воин будет умирать!



Перед Эредином Геральт появился

Твёрдо меч в руке своей держа,

Через толпы он врагов пробился

Омывая кровью лезвие меча

И вот настало время этой битвы,

Когда злодею нужно умирать

Платить за многочисленные жертвы

Своею кровью придётся плату дать.

В пространстве растворяясь меж мирами,

Пытался эту битву запутать Эредин.

Бросаясь громкими словами,

Казался он не победим!

Но Геральт словно насмехаясь,

Как будто зная где был он

Ударом точно бил стараясь

Разрезать лезвием, мечом

Стальные латы эльфских кузниц,

Чьи страх вгоняли пред людьми

Рассеяв по земле всех ужас

Окутанною в хлад зимы.

Портал открылся средь сраженья

И в мир другой наш бой ушёл

В попытках избегая пораженья

Нас Эредин туда завёл,

Но не спасут его уловки,

Ни магия, ни меч, ни что!

Ведьмак он от природы ловкий

Удар последний вот и всё…



Упал от ран, в последнем слове

Успел про Цири весть сказать,

Что Авалакх провёл обоих

Настало время отыскать…

В портал втянулся Геральт снова

На этот раз руками Йен,

Как ненавидел он порталы,

Но временами это выход из проблем)

Пока решали, где же Цири

Поднялся жуткий ураган.

Ворота меж мирами открыли,

Ну и Цирила была там.



К вершине башни устремились

Сквозь стены огненных шаров.

В округе толпами явились

Создания, как с кошмара снов.

Достигнув цели Геральт встретил

Того, кто Цири как-то спас

Теперь же он под подозреньем

Судьба его в руках у нас,

Но Авалакх свой меч откинул

На разговор был устремлён

И в тот момент его окликнул

Тот голос, что был так знаком.

Цирила приняла решенье

Настолько важное для всех,

Пойти на жертву, где стремленьем

Не гарантирован успех,

Но может стоит попытаться

Спасти от гибели миры,

С тяжёлым сердцем попрощаться

Удачи Цири, выживи…



Концовок несколько в сюжете,

У каждого она своя.

От результата всех решений

Вознаградит одной игра.

Если лучшую концовку

Рассмотреть, то будет там

Геральт снова в обстановке

Столь знакомых нам местам

Пред Эмгыром и с отчётом,

Что Цирилы больше нет.

Путь с печальным результатом,

Но таков наш был ответ.



После меч забрать нам нужно,

Легендарный с серебра.

Взял его он осторожно

И опробовал едва,

В ту ж секунды Геральт мчится

Встретить важного ему,

Человека, так случится

Дорогого Ведьмаку

За столом и без конвою

Сидит дама в тишине,

Так сложилось, что судьбою

Меч предназначался ей.

Теперь в мире есть Ведьмачка,

Что легендою слывёт

На лице её улыбка,

Она счастлива живёт!

уж коли оно тут нынче популярно, пусть будет


The Witcher - задание «Ужасная незнакомка»


Потом говорили, что она пришла с севера, от Чернотравной пущи. Она шла, а навьюченную кобылу вела в поводу, и в чересседельных сумках что-то зловеще брякало и булькало.

Первой ее заметил сельский староста, сидевший у окна корчмы.

- О боги, - пробормотал он, роняя рачью клешню, - идет!

Кто – пояснять не потребовалось. Счастливчики, успевшие поесть и расплатиться, подхватились с мест и кинулись к задней двери, возле которой уже дежурил вышибала. Выход обошелся в пять менок с носа, но это была такая мелочь!

Остальные посетители с завистью глядели им вслед.

Во дворе завизжали, разбегаясь, собаки, по крыльцу молотком могильщика застучали каблуки, и дверь распахнулась.

Воздух в корчме шевелили только мухи, в панике бьющиеся в окна. Катисса Лабская обвела заведение тяжелым взглядом и, если кто еще не догадался, что у нее дурное настроение, презрительно фыркнула.

- Здравствуйте, здравствуйте, госпожа магичка, - подобострастно подскочил к ней корчмарь. – Чего изволите?

Катисса не глядя свалила с плеча ремень сумок (вышибала еле успел их подхватить и тут же побагровел от натуги) и неприязненно отозвалась:

- Пива. И жареного поросенка с хреном. И чтоб хрен был свежий, а не то твой оторву!

К счастью, детей в корчме в столь поздний час не было.

- За какой стол госпожа изво...

Лицо корчмаря страдальчески вытянулось: гостья развернулась к лестнице, явно вознамерившись заночевать в «Трех Лисичках», а не просто поужинать.

- Госпожа Лабская, - робко окликнул ее староста, - у нас тут, того, упыри в овражке... может, вы бы их...

- Не сейчас, - отрезала магичка и начала подниматься по ступенькам.

- Третья и четвертая свободны! – безнадежно крикнул вслед корчмарь, прекрасно зная, что если Катиссе приглянется первая, вторая или пятая, то они тоже незамедлительно освободятся.

К счастью корчмаря и гостей, магичка сразу нацелилась на четвертую комнату – единственную, чье окно выходило на лес. Она стоила на серебрушку дороже, но за десять лет никто так и не отважился сообщить об этом Катиссе.

Услышав еще один удар дверью, посетители дружно выдохнули и налегли на еду и выпивку: вдруг магичке взбредет в голову снова спуститься в зал. Не прошло и десяти минут, как корчма опустела. За столами остались только староста, не теряющий надежды договориться насчет упырей, да чье-то пьяно храпящее тело. Служанка взялась мести зал и убирать посуду, а корчмарь, вытащив из сундука чистое белье, отправился в четвертую комнату (хотя, на его взгляд, постель в ней вполне могла послужить еще двум-трем гостям - но Катисса на такие вещи почему-то глядела иначе).

Корчмарь застал магичку за переодеванием и поспешил спрятать лицо за полотняным ворохом. Не то чтобы Катисса отличалась излишней (да и обычной) скромностью, но профессия боевого мага наложила на ее тело несколько зловещих отпечатков, в частности, зубов (степной вурдалак, самое начало карьеры), широкий шрам поперек виска (каштановый парик дохлой кошкой валялся на стуле, свои волосы у магички были светлые, безжалостно остриженные почти под корень) и мускулатуру, при виде которой мужчины если и испытывали желание, то поскорее убраться подальше.

- И бадью с водой мне сюда, - добавила Катисса, не спеша одеваться.

Корчмарь, уже закончивший перестилку и кравшийся вдоль стеночки к двери, содрогнулся и посерел.

- Г-г-госпожа Лабская, а б-б-бадья того... треснула. Н-н-не успели еще новую купить...

- Что она у тебя, одна на всю корчму?!

- Д-д-две, но в д-д-другой грязное белье замочено...

Катисса нахмурилась. Корчмарь горько пожалел, что прошлогодний пожар в корчме был вовремя потушен.

- Ладно, - неожиданно смилостивилась магичка. – Тогда просто воду. Много. Можно прямо из колодца.

- Да, госпожа! – Корчмарь кубарем скатился по лестнице.

- Ну что? – громким шепотом спросил староста, глазами показывая вверх.

Корчмарь только отмахнулся. Госпожа Лабская, вернувшаяся из месячного странствия по трактам, напоминала медведя-шатуна: невыспавшегося, голодного, злого, да и вообще паскудного по своей природе.

- А может, ты с ней поговоришь?

- Нееее, - корчмарь яростно затряс головой. – Уж больно она не в духе. Утром приходи.

- Так упыри ж... - тоскливо протянул староста. – Никакого спасу нету. Расплодились, гады, теперь мимо оврага даже днем не пройти... Вроде мелкие, тощие, а как наскочат впятером! Вдруг она на рассвете съедет, а мне тогда в Стармин скачи, там мага ищи? Или через Ковен выписывай – это хорошо если через неделю прибудет, адепт какой-нибудь.

- Ну помоги тогда воду таскать, - сжалился корчмарь. – Зайдешь вместе со мной и еще раз спросишь.

Староста послушно подхватил ведра и потопал к колодцу.


* * *


Подъезжая к столице или покидая ее по северному тракту, Катисса всегда останавливалась в «Трех Лисичках», маленькой сельской корчме в пяти верстах от Стармина. Тут и готовили прилично, и клопов вовремя травили, и – самое главное – не было шансов нарваться на адептов, которые, несмотря на запрет директора Школы, просачивались во все столичные заведения, как тараканы (причем чем злачнее было место, тем гуще они там кишели). Враки это, что преподаватели нарочно выслеживают охочих до гулянок учеников. Они тоже люди, им тоже хочется развлечься, а напиваться и горланить песни на глазах у адептов как-то некрасиво, к тому же их ошарашенные лица портят все удовольствие.

Завтра утром Катисса должна была читать лекцию по боевой магии, и желала провести ночь в тишине и покое.

В дверь робко постучали, и корчмарь с подручными начали заносить ведра с водой. Катисса небрежно очертила пальцем круг, и в центре пола возник ярко светящийся призрак бадьи.

- А она, того, выдержит? – встревожился корчмарь.

- Лей – узнаешь, - буркнула Катисса. Свечение медленно угасало, бадья все больше походила на настоящую. Корчмарь боязливо плеснул в нее с краешку, убедился, что порядок, и опрокинул ведро целиком.

Водоносам пришлось сбегать к колодцу раз по пять, прежде чем бадья наполнилась. Магичка не поскупилась, сделала ее как на двоих. Шваркнутый в воду пульсар заставил ее вскипеть у краев, комнату заволокло паром.

- Госпожа Лабская... - замялся в дверях староста, - мне упырей бы...

- Вон, - лениво сказала Катисса, выливая в бадью флакон с гиацинтовым мылом.

Мужик тяжко вздохнул и закрыл дверь. Похоже, эту ночь ему предстояло провести в корчме, карауля несговорчивую магичку.

Катисса сняла нижнее белье и залезла в бадью. Душистый пар приятно щекотал ноздри, вода покусывала кожу, но подливать холодной магичка не стала: терпимо, скоро привыкнет. Ох, благодать-то какая... Приходилось, правда, непрерывно поддерживать заклятье бадьи, но для магистра первой степени это не составляло особого труда и не отвлекало от прочих мыслей.

Пошло не меньше часа, прежде чем Катисса решила перебраться в постель, побоявшись, что заснет прямо в бадье. Но не успела магичка нехотя высунуть из воды стройную ножку, как за окном раздалось шуршание, царапанье, ставни распахнулось и в комнату полезли рослые бритоголовые мужики в темных кожаных одеждах и красных, надвинутых до переносицы шейных платках.

- Баба! – восхищенно выдохнул первый.

- Голая! – облизнулся второй.

- Хватай ее! – подвел итог третий.

Катисса так изумилась, что даже забыла разозлиться.

«Насильники», - мелькнула первая мысль.

«Идиоты», - дополнила ее вторая.

«Самоубийцы», - оказалась самой верной третья.

Четвертая была о бадье, но опоздала: позабытое заклинание рассыпалось. Вода хлынула во все стороны, ошеломленные «гости» инстинктивно шарахнулись назад. Один даже выронил здоровенный, зазубренный с обеих сторон меч. С него-то Катисса и начала. Мужик так резво отлетел к стене, будто кто-то дернул его за привязанную к поясу веревку. Чучельная оленья морда с выставленными вперед рогами приобрела отчетливо злорадное выражение: ей удалось отомстить кровожадному человечеству хотя бы после смерти.

Двое других с яростными воплями атаковали Катиссу с разных сторон, но теперь уже магичка поскользнулась на мыльной луже, упала и проехалась на спине через полкомнаты, а когда вскочила и развернулась, гости в обнимку лежали на полу, сошпиленные мечами.

Магичка брезгливо потыкала ближайшее тело ногой, и из-под него выкатился белый круглый значок с черным рисунком не то мухи, не то ящерицы. Похожие раздают детишкам на ярмарке во время рыцарских турниров, но дяденьки слишком заигрались.

Воды в комнате уже не было. Впрочем, по журчанию и капанью нетрудно было догадаться, куда она подевалась. Наскоро натянув штаны и набросив куртку прямо на голое тело, Катисса схватила меч и помчалась вниз по лестнице.

Но спешить не было нужды. Зал выглядел так, будто в нем забили дракона, причем граблями. Пол, потолок, стены и столы усеивали брызги крови, а капающая сверху вода превращала их четкий темный рисунок в алые размытые пятна.


По корчме, чавкая сапогами по лужам, бродил какой-то мужик с длинными белыми патлами, бесцеремонно обыскивая трупы, числом пять штук. Среди них продолжало безмятежно храпеть пьяное тело – мужик, не долго думая, обшарил и его. На мародере была черная куртка со шнуровкой у горла и серебряными шипами на рукавах. За спиной крест-накрест висели два здоровенных меча, при поясе болтался еще один, с плеча свисала дорожная, туго набитая сумка, а к правой ноге был привязан факел. Как мужик со всем этим двигался, да еще с такой кошачьей грацией, было непонятно.

Судя по корчмарю и старосте, вылезающими из-под столов, беловолосый пришел в корчму раньше разбойников и уж точно не заодно.

- Эк вы их, господин Геральт! – одобрительно заметил корчмарь. – Я и перекреститься не успел. До чего ж наглые нынче тати пошли, людную корчму посередь села грабить не боятся!

Староста был настроен более скептически.

- Пусть бы лучше ограбили, - тоскливо протянул он. – Корчма-то у тебя небось застрахована, а мне теперь перед дознавателями отбрехиваться, откуда в моем селе аж пять трупов взялось.

- Восемь, - поправила Катисса, разглядывая лицо незнакомца и пытаясь угадать, где он мог заработать такие жуткие шрамы. – Из моей комнаты выкинуть не забудьте, а то, чего доброго, ночью встанешь отлить и споткнешься. А это что за гхыр с горы?

Беловолосый так задумчиво посмотрел на стену за спиной Катиссы, словно там было написано четыре варианта ответа, в том числе нецензурный.

- Я естем ведзминем, – наконец сказал он. Голос был неприятный.

- Это ведьмак, знаменитый истребитель чудищ, - с готовностью перевел с ривского корчмарь. – Мы как раз договаривались с ним насчет упырей, когда в дом ворвались разбойники...

- Вообще-то это были мои упыри, - сквозь зубы процедила магичка. Ведьмаков Катисса не любила – эти придурки, помешанные на идее истребления чудищ, цеплялись даже к вампирам и русалкам, из-за чего у белорского короля были постоянные трения с Повелителем Догевы и Правителем Озерного Края, требующими держать своих подданных в узде. К счастью, порой ведьмаки нарывались на настоящую нежить, которая успешно регулировали численность их секты.

- Солтыс сказал, же шановна пани отказала, - ехидно напомнил Геральт.

- Пани набивала цену, - огрызнулась Катисса. – А ты, бродяга, все испортил!

- То нех пани удавится тыми упырями, - великодушно пожелал ведьмак. – Альбо они ею, а я тутай после медитации зайду.

- Господа, - вмешался староста, не на шутку испугавшись, что ведьмак в самом деле отступится и уйдет, а Катисса из вредности откажется уже навсегда, - там на всех хватит! Плачу поштучно, два кладня с головы.

- Ну ладно, - подумав, нехотя согласилась магичка и, с вызовом поглядев на конкурента, добавила: - Посмотрим, кто больше нарубит.

Тот равнодушно пожал плечами.

- Пива только попью.

- Я тоже, - смягчилась Катисса. – Эй, корчмарь! Принеси мне светлого вон за тот столик в углу.

Поскольку все остальные столы оказались либо забрызганы кровью, либо залиты водой, продолжающей капать сверху, ведьмак вынужденно присоединился к магичке. Первые кружки оба выпили в гробовом молчании, косо поглядывая друг на друга. С закусью корчмарь опоздал, и когда жареные куриные крылышки наконец доползли до стола, пиво пришлось повторить. Ведьмак слегка порозовел, положил мечи на соседний стул и расстегнул куртку. Катисса бесцеремонно наклонилась, рассматривая чужое оружие. Особенно ее впечатлил серебряный клинок, на котором гномьими рунами было выгравировано таинственное заклятье: «+30% к удару, +10 к кровопотере, нанесена алмазная пыль».

Катисса поглядела на ведьмака немного уважительнее.

- И что вас в наши края занесло?

- Предназначение, - мрачно сказал Геральт.

- Какое?

- Сапек его знает, - непонятно выругался ведьмак и, печально махнув рукой, вгрызся в очередное крылышко.

- А что это за разбойники со значками?

- Понятия не мам, самему уже в печенках сиедзом, лезут и лезут. Але дохуд од них верный... Кстати, пани играет в кости?

Пани играла, но по интонации беловолосого догадалась: шулер, уже не одного до портянок раздел, и предпочла отрицательно помотать головой.

- Шкода, - опечалился ведьмак. - А травы покупуе? Старе книги? Псе зубы? Вильче шкуры?

- Ты что, огхырел?! Я боевой маг, а не старьевщик! – возмутилась Катисса.

- Боёвы? – заинтересовался Геральт. – И мечем теж можешь?

- Ото ж! – Катисса гордо сунула ведьмаку под нос клинок, такой же потрепанный бурной жизнью, как и его хозяйка.

- Оооо, - восхищенно поцокал языком Геральт, - может, пани и знаки веджет?

- Ведаю, - кивнула магичка, и показала целых два, обеими руками.

- И як оне действуют? – заинтересовался ведьмак. – Оглушают, воспламеняют чи отбрасывают?

- Ха, - пренебрежительно фыркнула Катисса, - лучше! Они убивают врага морально! Корчмарь! Еще по кружке!

Пиво в «Трех Лисичках» было коварное, и когда магичка, извинившись, по нужде вышла во двор, то обнаружила, что луны на небе две, а деревья качаются начиная от корней. Вернувшись в корчму, Катисса решительным жестом смахнула недопитые кружки на пол (точнее, хотела просто отодвинуть, они сами разбежались) и скомандовала:

- Пошли, что ли, а то я сегодня еще выспаться хочу.

Геральт послушно икнул и тяжело поднялся из-за стола, уже за дверью хлопнув себя по лбу и вернувшись за забытыми мечами.

Дорога до оврага была неблизкой, особенно если через поля, куда зачем-то понесло напарников. Причем ведьмак почему-то непременно желал идти вдоль изгородей, хотя те достигали ему от силы до пояса. Если бы не Катисса, еще бы час блуждали. Когда же герои наконец добрались до леса, Геральту взбрело в голову непременно обучить магичку знаку Квен. Чтобы захмелевший ведьмак отцепился, Катиссе пришлось смошенничать, пульнув из ладони пульсаром. Геральт остался доволен и перешел к Аарду.

Но тут они, к счастью, нашли упырей. Или упыри их. Во всяком случае, мечи пришлось выхватывать очень быстро.

- Паааадхади кучно! – заорал Геральт, так загадочно махая клинком, что понять, опьянение это или боевой стиль, было очень сложно. - У меня – ик! – групповой найлепей прокачан!

«Псих», - со священным ужасом подумала Катисса: - «Но какой!»

Подобной техники госпожа магистр еще не видывала. Упыри разлетелись в стороны, как от мельничных лопастей, некоторые – по частям. Стало понятно, как ведьмаку удалось так уделать корчму: в нежити крови было куда меньше, но даже ею окропилось все на пять саженей вокруг.

Упыри тоже впечатлились, и вторая волна пошла на Катиссу. Успешно отмахавшись, магичка вытащила из-за пазухи скомканный мешок и бросила ведьмаку. При сборе трофеев у него тоже не обошлось без чудачеств: оттяпав очередному упырю голову, Геральт зачем-то еще ковырялся в туше ножом, распихивая что-то по карманам и непонятно бормоча под нос: «альбедо...рубедо... эктоплазма...». «Надо было его все-таки протрезвить», - с состраданием подумала магичка, - «как он утром будет эту дрянь из карманов выколупывать?!». Но тратить время и магию, когда вокруг еще полно будущего, агрессивно настроенного гонорара, Катисса не рискнула.

Через час головы перестали помещаться в мешке, и магичка подбила ведьмака снять куртку (все равно безнадежно загажена!) и складывать добычу туда. После чего выяснилось, что рубашка у Геральта белая, а грудь волосатая. Катисса зачарованно уставилась в его вырез: она всегда питала слабость к такому типу мужчин, хотя многократно на нем обжигалась. Куртка потихоньку наполнялась, и магичка уже подумывала уговорить Геральта снять штаны и, завязав штанины узлами, продолжить сбор трофеев, но упыри, к сожалению, кончились. К тому же охотники устали, замерзли, слегка протрезвели и решили вернуться в корчму, дабы вернуть приятное состояние опьянения. Мешок Геральт тащил на спине, куртку за рукав волок по земле, оставляя на ней широкую красноречивую полосу. Катисса шла впереди, размахивая мечом и во все горло вопя что-то песенно-воинственное. В кустах истово крестились два чудом уцелевших и надолго потерявших аппетит упыря.

Корчмарь вяло попытался воспрепятствовать заносу трофеев в заведение, блея, что только-только закончил уборку, но его решительно отодвинули с дороги.

Староста, мужественно боровшийся со сном при помощи холодного кваса, радостно вскочил навстречу героям. Объемистые тюки повергли его в восторг и одновременно печаль (хоть бы золота хватило!).

Приступили к расчету.

- Семь, восемь, девять... А это что такое?! – в ужасе возопил староста, роняя на пол очередную вытащенную из мешка голову.

- Голова, - уверенно заявили добытчики.

- Да, но она же... человеческая!!!

- Зато какая неприятная, - повнимательнее пригляделась Катисса.

- Добжы люди по ярах не ходзом в ночи! – подтвердил ведьмак и так выразительно поглядел на старосту, что тому пришлось засчитать добычу.

Поскольку напарники давно забыли, кто сколько нарубил, гонорар поделили пополам. Вышло по семнадцать, и это дело решили обмыть.

Ради такого случая заказали не пива, а медовухи.

- ...а вот у нас в Поль... в Темерии! – заплетающимся языком вещал Геральт после второго кувшина, - кикиморы цалкем инные. Оне як муравьи, в земле жиём и газами плюём. А королеву маём – ууу! – еден укус и на перезагрузку...

Катисса монотонно кивала, гадая, на какой белене собирают мед корчмаревы пчелы. Впрочем, ей самой уже было очень хорошо, и на ведьмака она глядела чуть ли не с нежностью. Тот отвечал ей взаимностью, внезапно брякнув:

- Пани то така красива кабета!

Уже по этой фразе был ясно, что ведьмак мертвецки пьян. А сделав еще три глотка, Геральт наконец решился. Со стуком поставил кружку на стол, недвусмысленно уставился на Катиссину грудь (по большей части нарисованную его воображением) и твердо (хоть и невнятно) произнес:

- Пятьдесят злотых!

На лице магички гнев вступил в битву с жадностью, сменившись третьим, мечтательным выражением.



* * *


Ведьмак проснулся с петухами – только не утренними, а сзывающими кур на обед заботливым клохтаньем. События ночи припоминались с огромным трудом, причем на первый план почему-то вылезала игральная карта с голой девкой в непотребной позе, а собственно процесс оставался на заднем в виде мутного серого копошения.

Геральт повернул гудящую, как чугунок с осами, голову. Рядом, во вмятине давно остывшей подушки, лежал кошель с вензелем Старминского банка.

Ведьмак недоуменно распустил шнурок и вытряхнул на ладонь горсть золотых монет.

Считать их не было нужды.

Геральт смачно выругался, помянув «дупу», «пся крев» и «хренов квест», ссыпал деньги обратно, бережно спрятал мешочек в отдельный карман и тоже начал собираться в дорогу.