Голая Кейра

Книжный Ведьмак - славянское фэнтези? UPD 2

Решил переписать заново предыдущую статью, привёл всё более в читабельный вид, проштудировал старые эссе и работы Сапковского.

Всем привет. Недавний выход нового сериала от Netflix возродил среди фанатов один из «вечных споров» – книжный «Ведьмак» - это славянское фэнтези?

Сегодня я решил разобраться в этом вопросе. Сразу оговорюсь, хоть данный опус и был рождён на фоне споров о сериале, к самому детищу Netflix он не имеет никакого отношения. Тут разбираются только книги, и, ещё раз, книги.

Итак, думаю, стоит начать с вопроса: а как вообще определяется принадлежность произведения к определённой этнической группе? По языку написания оригинала? По месту рождения и проживания автора произведения? По мифологической составляющей произведения? Или, может быть, всё же по сеттингу созданного автором мира?
Правильный ответ – по сеттингу. Приведу несколько примеров.
Не так давно на российском литературном рынке дебютировала книга под названием «Латунный город». Она представляет собой прекрасный образец «арабского фэнтези» со всеми вытекающими из него особенностями. Написала его Шеннон А. Чакраборти, которая родилась в штате Нью-Джерси, США. И если мы считаем, что принадлежность произведения определяется местом рождения автора, то, получается, что «Латунный город», это «американское фэнтези из Нью-Джерси»? Могу дать более простой пример на всем известном цикле. Песнь льда и пламени или Игра Престолов. Джордж Мартин родился и вырос в Техасе, это значит, что ИП можно считать «техасским фэнтези»?

«Ну а как же оригинальный язык книг?!», спросите вы. В данном случае за примерами мы обратимся стране восходящего солнца – Японии. Чаще всего, в аниме, манге и ранобэ мы видим образ классического европейского фэнтези, добротно сдобренного «самурайщиной». Но есть и отдельные произведения, не имеющие привычных японских элементов. Разве кто-то назовёт «Берсерка» «японским фэнтези», поэтому что тот был написан японцем на японском языке? А также «Клеймор», «Волчицу и пряности», «Сагу о Винланде» и т.д.
Явно нет, значит остаётся только одно – сеттинг, то есть, мир.
Мифологическую составляющую «Ведьмака» мы разберём более подробно чуть позже.

Итак, на какой «сеттинг» опирался Сапковский, когда писал цикл «Ведьмака»? Пан неоднократно в своих старых интервью говорил, что писал цикл основываясь на канонах классического фэнтези. На каноне, который создал Дж. Р. Р. Толкин, который, в свою очередь, опирался на архетип «Легенды о Короле Артуре», создавая своего «Властелина Кольца». Об этом Анджей Сапковский более подробно говорит в эссе: «Пируг, или нет золота в серых холмах» 1993 года.

Интервью с Анджеем Сапковским, взятое на РосКоне Дмитрием Скирюком. «Я фантаст, но живу в реальном мире» 1997 год.

Именно «Легенду о Короле Артуре» Сапковский считает архетипом всего фэнтези. И именно на него он опирался, когда писал цикл «Ведьмака». Неискушённый читатель сразу найдёт явные отсылки. Цири, которую называют Владычицей Озера. Нимуэ – Владычица Озера из артурианского мифа и Король Рыбак вместе с нею. Остров Яблонь, он же Ynys Afallon, Острова Авалон, место погребения Артура и... Геральта. В оригинале имя Эмгыра вар Эмрейса переводится и читается как «Эмир вар Эмрис» - Эмрис, валлийское имя Мерлина. Рыцарь Галахад так и вовсе появляется прямо из «Легенды». И не зря именно он первым встречает Цириллу в новом мире. Она является метаморфическим Граалем в цикле «Ведьмака», и по легенде, Галахад — единственный, кто был достоин найти Грааль.
Сапковский пишет в своей книге «Мир Короля Артура» (1995 год), что создавал образы персонажей, основываясь на персонажах «Артура».

Я уже упоминал, что в «Королевских идиллиях» Теннисона и в «Вульгате» Владычица Озера носит имя Вивиен (Вивиана). Это имя «Вульгата» выводит из халдейского. Оно должно означать «И не подумаю». Такие слова долго использовала Вивиен в ответ на домогания Мерлина, до той самой минуты, пока маг не подчинился ей целиком и полностью. Быть может, теперь читателям будет легче понять, каким манером нижеподписавшийся скромный автор фэнтези придумал чародейку Йеннифэр, любимую женщину ведьмака Геральта. Женщину, которая и не подумает поддаться, если у нее нет на то охоты.

И про Эсси Давен:

Также хочу заметить, что Сапковский говорил о том, что можно сравнить Северные королевства с древней Британией, а Нильфгаард - с Римом. В плане военного конфликта Севера и Юга. Как Рим шёл завоеванием на земли варварских бриттов и галлов, так и Нильфгаард идёт войной на Северные Королевства. И не зря же Нильфы говорят - «Варвары с Севера».

Но хватит о Короле Артуре. Что же там с мифологией в «Ведьмаке»? Ведь это «самое главное»!
Очень, очень, очень, ооочень часто можно услышать, что «Ведьмак» славянский, потому, что в нём много «славянской мифологии». Что в нём много славянских сказок, персонажей, имён и фольклора, ну и самое главное – чудовищ. Давайте же рассмотрим всю славянскую составляющую «Ведьмака».

Сказки.

Славянских сказок всего две. Это: Королевна-упырь - Ведьмак и Легенда о Вавельском драконе - Предел возможного.
Остальные рассказы написаны на классических европейских сказках. Крупица истины – Красавица и чудовище; Меньшее зло – Белоснежка и семь гномов; Осколок льда – Снежная королева; Немного жертвенности – Русалочка.

Существа и расы.

Начнём с народов, населяющих мир книжного «Ведьмака». С краснолюдов и низушков.
Краснолюдов и низушков Сапковский взял прямиком из польского перевода «Властелина Колец», где они впервые появились в польской литературе во всем нам знакомом образе. Именно в нём Марта Скибневская полонизировала дворфов, как краснолюдов, изменив польское слово «Krasnoludek» в более звучное и суровое «Krasnolud».

А низушками, или точнее, низёлками, были названы хоббиты. Слово «Niziołek» с польского так дословно и переводится - полурослик, «половина от нормального роста»

Первая польская переводчица «Властелина Колец», Мария Скибневская, перевела толкиновского halflinga так, как, кажется, этого хотел сам мэтр — «Niziołek», то есть существо маленького роста, карлик, «ниже нас наполовину». Ведь слово «низёлок» (Niziołek!) именно такое — и только такое — имеет значение в польском языке. Анджей Сапковский, «Бестиарий или Создания света, мрака полумрака и тьмы».

И тут есть один интересный момент. Низушками их назвал не Сапковский, а… Вайсборт, когда переводил. Придал им «более близкое русскому слуху звучание». Об этом он говорит сам, в том же «Бестиарии»:

Работая над переводом произведений Сапковского, вошедших в «Сагу о ведьмаке Геральте», я с согласия автора (не совсем добровольного!) заменил слово низёлок на низушек – более близкое русскому языку, отказавшись от хальфлинга и толкиновского хоббита. И ничего не случилось страшного.

О Вайсборте и его переводах можно спокойно делать отдельную, огромную статью. Хотя их и так было написано предостаточно.
Скажу коротко. Евгений Вайсброт, к сожалению, был незнаком с условностями фэнтези, и, в частности, польских переводов фэнтези. Он решил оставить все полонизмы произведения такими, какие они есть. Оттуда эльфки, вместо эльфийки, краснолюды вместо дварфов, низушки вместо хоббитов, и т.д. И странно что он вместо Золотого Дракона не оставил Золотого Цмока, а ведь с него бы сталось. По-хорошему, ему бы следовало располячить всех этих персонажей, но он этого не сделал. И получили мы Ведьмака с панами, курвами, халерами, мэтрами и кметами. К слову о холерах и прочих «особенностях языка». Читатели в Польше очень придирчивы к языку произведений. Если в книгах персонажи не будут называть себя панами и через слово поминать ясную холеру, матку боску и курву мач, даже если действие происходит в сёгунатной Японии или доколумбовой Америке, то они просто не будут их читать.

Бестиарий в «Ведьмаке».

Тут мы просто пробежимся по книжному бестиарию.

Альпа – германская мифология

Агуара – японская мифология

Беанн’ши или баньши – ирландская мифология

Барбегаз – швейцарский и французский фольклор

Брукса – Бруха, португальский фольклор

Веспертил – римский фольклор

Виверна – средневековый бестиарий. Сам пан отметился тем, что полонизировал это слово:

Вихт – Ве́тте, германо-скандинавская мифология

Волколак, Оборотень, Ликантроп – существует практически во всех культурах, но облик и повадки классических оборотней, которых мы видим повсеместно, был создан на основе французской легенды о Жеводанском Звере.

Гуль – арабская, персидская и тюркская мифология

Муля – цыганская мифология

Наккер – Ноккер, валлийский, корнский и девонскогий фольклор

Мантикора – индийская мифология

Грифон – античная мифология

Химера – античная мифология

Эккима – шумерская мифология

Я не стану перечислять весь бестиарий, суть вы уловили, легче перечислить действительно славянских чудовищ:

Утопец – славянская мифология

Стрыга - западнославянская и карпато-балканская мифология

Леший - славянская мифология

Кикимора - славянская мифология

Яга - славянская мифология

Кощей - славянская мифология

Правда ни одно из перечисленных существ не сохранило свой «исторический» облик. Например, Кощей - в оригинальном тексте имеется слово «Kościej», которое буквально переводится как «кости». В некоторых переводах название данного существа перевели как «Костец». В книге Сапковского Кощей описан как искусственное создание, не встречающееся в природе, оно появляется только тогда, когда его создаст могущественный чародей. Не очень-то похоже на известного нам славянского Кощея? Так что даже если Сапковский использует названия существ из славянского фольклора, их облик и суть он целиком и полностью меняет под свои нужды.
Если посчитать весь книжный бестиарий, то выходит, что славянских чудовищ в нём всего ~10% от общего объёма.

Имена и названия.

Тут, как и в случае бестиария, процент соотношения славянских названий и имён очень мал. Точно славянскими именами являются: Радовид (образовано от древнерусск. "радость" + "видети"), а также Весемир, Визимир, Велерад, Вратимир и Воймир. И города: Новиград (реально существующий город в Хорватии) и речка Яруга (реальная река в Польше и есть река с таким же названием в Хорватии).

Но одно сейчас можно сказать точно. ВСЕ основные персонажи носят неславянские имена. Геральт, Цирилла, Йеннифер, Лютик, Кагыр (Кахир), Мильва (Мария), Регис, Ангулема. Ложа чародеек: Филипа, Шеала, Сабрина, Трисс, Кейра, Ассирэ, Фрингилья, Францеска, Ида. Капитул чародеев: Тиссая, Вильгефорц, Артауд, Герхард, Кардуин, Радклифф, Феркарт. Короли, кроме упомянутого ранее Визимира, тоже носят неславянские имена: Фольтест, Хенсельт, Демавенд, Мэва, Балдуин, Эстерад, Калантэ, ну и Эмгыр вар Эмрейс, а точнее Эмир вар Эмрис.

Всё же Ведьмака нельзя считать славянским фэнтези. Это постмодернистское европейское фэнтези, написанное по канонам жанра с элементами славянской мифологии.
Спасибо вам за внимание.

P.S. Дадада, всё проплачено Netflix.

Глас рассудка
...
На поляне в полном вооружении, без шлема, в откинутом на плечо карминовом плаще ордена стоял Фальвик. Рядом, скрестив руки на груди, – плотный бородатый краснолюд в лисьей шубе, кольчуге и шлеме с бармицей из железных колец. Тайлес, без доспехов, в коротком стеганом камзоле, медленно прохаживался, время от времени помахивая обнаженным мечом. Ведьмак осмотрелся, остановил коня. Кругом посверкивали полулаты и плоские каски окружавших поляну вооруженных пиками солдат.
– Дьявольщина, – проворчал Геральт. – Можно было ожидать.
Лютик развернул коня, тихо выругался, увидев отрезающих им отход пикинеров.
– В чем дело, Геральт?
– Ни в чем. Держи рот на замке и не встревай. Я попробую как-нибудь отбрехаться.
– Я спрашиваю, в чем дело? Снова приключение?
– Заткнись.
– Глупая была мыслишка съездить в город. – простонал трубадур, поглядывая на выступающие над лесом недалекие башенки храма. – Надо было сидеть у Нэннеке и не высовывать носа…
– Я же сказал, заткнись. Вот увидишь, все выяснится.
– Не похоже.
Лютик был прав. Не походило. Тайлес, размахивая мечом, продолжал расхаживать, не глядя на них. Солдаты, опершись на пики, глядели угрюмо и равнодушно, с минами профессионалов, у которых убийство не вызывает усиленного выделения адреналина.
Геральт и Лютик слезли с коней. Фальвик и краснолюд медленно подошли.
– Вы оскорбили благородного Тайлеса, ведьмак, – сказал граф без предисловий и требуемых обычаем приветствий. – А Тайлес, как вы, вероятно, помните, бросил вам перчатку. На территории храма не годилось настаивать, поэтому мы подождали, пока вы выглянете из-под юбки богослужительницы. Тайлес ждет. Вы должны биться.
– Должен?
– Должны.
– А вам не кажется, господин Фальвик, – криво усмехнулся Геральт, – что благородный Тайлес оказывает мне слишком много чести? Я не имел удовольствия быть посвященным в рыцари, а что до рождения, то уж лучше не вспоминать о сопутствовавших ему обстоятельствах. Боюсь, вряд ли я достоин того, чтобы… Как это говорится, Лютик?
– Недостаточно достоин того, чтобы дать сатисфакцию и сойтись на ристалище, – продекламировал поэт, раздувая щеки. – Рыцарский кодекс гласит…
– Капитул ордена руководствуется собственным кодексом, – прервал Фальвик. – Если б рыцаря ордена вызвали вы, он мог бы отказать вам в сатисфакции либо нет, в зависимости от своего желания. Однако дело обстоит иначе: рыцарь вызывает вас, а тем самым поднимает до своего уровня, разумеется, исключительно на время, необходимое для того, чтобы смыть оскорбление. Вы не можете отказаться. Отказ временно сравняться с ним в достоинстве делает вас недостойным.
– Весьма логично, – сказал Лютик, состроив чисто обезьянью рожицу. – Похоже, вы изучали философов, благородный рыцарь.
– Не лезь. – Геральт поднял голову, взглянул в глаза Фальвику. – Докончите, рыцарь. Я хотел бы знать, к чему вы клоните. Что произойдет, если я вдруг окажусь… недостойным?
– Что произойдет? – Фальвик ехидно усмехнулся. – А то произойдет, что я прикажу повесить тебя на суку, негодяй.
– Спокойнее, – вдруг хрипло проговорил краснолюд. – Без нервов, господин граф. И без оскорблений, лады?
– Не учи меня манерам, Кранмер, – процедил рыцарь. – И помни, князь отдал тебе приказания, которые ты должен исполнять скрупулезно.
– Это вы не учите меня, граф. – Краснолюд положил руку на засунутый за пояс обоюдоострый топор. – Я знаю, как исполнять приказы, обойдусь без поучений. Господин Геральт, разрешите. Я Деннис Кранмер, капитан стражи князя Эреварда.
Ведьмак чопорно поклонился, глядя краснолюду в глаза, светло-серые, отливающие сталью под палевыми кустистыми бровями.
– Удовлетворите желание Тайлеса, господин ведьмак, – спокойно продолжал Деннис Кранмер. – Так будет лучше. Цель – не убить, а лишь обезоружить противника. Примите вызов и позвольте ему вас обезоружить.
– Простите, что сделать? Не понял.
– Рыцарь Тайлес – любимец князя, – сказал Фальвик, зловеще улыбаясь. – Если ты, выродок, коснешься его в ходе поединка мечом, будешь наказан. Капитан Кранмер арестует тебя и доставит пред ясные очи его высочества. Для наказания. Таков приказ.
Краснолюд даже не взглянул на рыцаря, он не отрывал от Геральта своих холодных стальных глаз. Ведьмак слабо, но достаточно презрительно улыбнулся.
– Если я верно понял, – сказал он, – я должен согласиться на поединок, ибо, если откажусь, меня повесят. Если же буду драться, то должен позволить противнику меня искалечить, потому как ежели раню его я, то меня колесуют. Сплошь радостные перспективы. А может, облегчить вам дело? Удариться башкой о ствол сосны и самому себя… разоружить? Вас это устроит?
– Без шуточек, – прошипел Фальвик. – Не ухудшай своего положения. Ты оскорбил орден, бродяга, и должен быть наказан, надеюсь, дошло? А юному Тайлесу нужна слава победителя ведьмака, поэтому Капитул решил предоставить ему такую возможность. Иначе бы ты уже висел. Дашь себя победить – сохранишь свою поганую жизнь. Нам не нужен твой труп, мы хотим, чтобы Тайлес оставил отметку на твоей шкуре. А твоя шкура, шкура мутанта, зарастает быстро. Ну, поехали. Решай, выбора у тебя нет.
– Вы так думаете, господин граф? – Геральт усмехнулся еще противнее, оглянулся, прошелся по солдатам оценивающим взглядом. – А я думаю, есть.
– Да, это правда, – признал Деннис Кранмер. – Есть. Но тогда прольется кровь, много крови. Как в Блавикене. Вы этого хотите? Вы хотите отяготить совесть кровью и смертью? Потому что выбор, о котором вы думаете, господин Геральт, это кровь и смерть.
– Аргументируете очаровательно, даже пленительно, – пошутил Геральт. – Человека, на которого напали к лесу, вы пытаетесь взять на гуманизм, обращаетесь к его высшим чувствам. Просите, как я понял, не проливать кровь напавших на меня разбойников? Гляжу я на ваших пикинеров и вижу, как дрожат у них коленки при одной только мысли о драке с Геральтом из Ривии, ведьмаком, который управляется с упырями голыми руками. Здесь не прольется ни капли крови, никто ничуть не пострадает. За исключением тех, кто сломает ноги, удирая в город.
– Я, – спокойно проговорил краснолюд и молодцевато задрал бороду, – не могу сказать ничего плохого о своих коленях. До сих пор я не убегал ни от кого и привычек не изменю. Я не женат, о детях ничего не знаю, да и мать, малознакомую мне женщину, предпочел бы не втягивать в эту историю. Но данные мне приказы выполняю. Как всегда, скрупулезно. Не обращаясь ни к каким чувствам, ни к высшим, ни к низшим, прошу вас, господин Геральт из Ривии, принять решение. Я соглашусь с любым и поведу себя соответственно.
Они глядели друг другу в глаза, краснолюд и ведьмак.
Ну хорошо, – сказал наконец Геральт. – Давайте кончать. Жаль терять день.
– Стало быть, согласен. – Фальвик поднял голову, глаза у него заблестели. – Согласен на поединок с благородным Тайлесом из Дорндаля?
– Да.
– Прекрасно. Приготовьтесь.
– Я готов. – Геральт натянул перчатку. – Не будем терять времени. Лютик, сохраняй спокойствие. Ты к этому вообще не имеешь никакого отношения. Правда, господин Кранмер?
– Абсолютно, – твердо сказал краснолюд и поглядел на Фальвика. – Абсолютно, господин Геральт. Как бы там ни было, это касается только вас.
Ведьмак вытянул меч из-за спины.
– Нет, – сказал Фальвик, доставая свой. – Своей бритвой ты драться не будешь. Возьми мой.
Геральт пожал плечами. Взял оружие графа и махнул им для пробы.
– Тяжелый, – отметил он холодно. – С таким же успехом можно биться заступами.
– У Тайлеса такой же. Шансы равные.
– Ах, вы такой шутник, рыцарь Фальвик. Ну невероятный!
Солдаты окружили поляну редкой цепью. Тайлес и ведьмак встали друг против друга.
– Господин Тайлес? Не желаете ли извиниться?
Рыцаренок стиснул зубы, заложил левую руку за спину, замер в позиции фехтовальщика.
– Нет? – усмехнулся Геральт. – Не послушаетесь гласа рассудка? Жаль.
Тайлес присел, прыгнул, напал молниеносно, без предупреждения. Ведьмак даже не подумал парировать, отклонился от плоского удара быстрым полуоборотом. Рыцаренок широко размахнулся, клинок снова рассек воздух. Геральт ловким пируэтом вышел из-под острия, мягко отскочил, сделал короткий финт и выбил Тайлеса из ритма. Тайлес выругался, рубанул широко, справа, на мгновение потерял равновесие, попытался восстановить, неловко и высоко заслонившись мечом. Ведьмак ударил со скоростью и силой молнии, саданул напрямую, выбросил руку на всю длину. Тяжелое оружие со звоном столкнулось с клинком Тайлеса так, что тот сильно ударил рыцаря по лицу. Тайлес взвыл, упал на колени и коснулся лбом травы. Фальвик подбежал к нему. Геральт воткнул меч в землю и отвернулся.
– Стража! – выкрикнул Фальвик. – Взять его!
– Стоять! Ни с места! – крикнул Деннис Кранмер, кладя руку на топор.
Солдаты замерли.
– Нет, граф, – медленно сказал краснолюд. – Я всегда выполняю приказы… скрупулезно. Ведьмак не дотронулся до рыцаря Тайлеса. Мальчишка ударился о собственную сталь. Ему не повезло.
– У него ранено лицо! Он обезображен на всю жизнь!
– Кожа срастается. – Деннис Кранмер уставился на ведьмака стальными глазами и обнажил в улыбке зубы. – А рубец? Рубцы для рыцаря – почетная память, повод для славы и хвалы, которых так желал ему Капитул. Рыцарь без шрама – пшик, не рыцарь. Спросите его, граф, убедитесь, что он рад.
Тайлес крутился на земле, плевался кровью, стонал и выл, вовсе не походя на обрадованного.
– Кранмер! – рявкнул Фальвик, вырывая свой меч из земли. – Ты пожалеешь об этом, клянусь!
Краснолюд отвернулся, медленно вытащил из-за пояса топор, откашлялся и сочно поплевал в правую руку.
– Ох, господин граф, – проскрипел он. – Не клянитесь напрасно. Терпеть не могу клятвопреступников, а князь Эревард дал мне право карать таких с ходу. Я пропущу ваши глупые слова мимо ушей. Но не повторяйте их, убедительно прошу.
– Ведьмак, – Фальвик, задыхаясь от ярости, повернулся к Геральту, – убирайся из Элландера. Немедленно. Тотчас.
– Я редко когда соглашаюсь с ним, – буркнул Деннис, подходя к ведьмаку и отдавая ему меч, – но в данном случае он прав. Уезжайте отсюда как можно скорее.
– Принимаем ваш совет. – Геральт перекинул ремень через плечо. – Но сначала… Мне надо кое-что сказать благородному графу. Господин Фальвик!
Рыцарь Белой Розы нервно заморгал, вытер руки о плащ.
– Возвратимся на минутку к кодексу вашего Капитула, – продолжал ведьмак, стараясь не улыбаться. – Очень меня интересует одно дельце. Если б, положим, я почувствовал себя недовольным и оскорбленным вашим поведением во всей этой афере и если б, допустим, вызвал вас на бой здесь, сейчас, на месте, как бы вы поступили? Сочли бы меня достаточно… достойным того, чтобы скрестить со мной клинки? Или отказались бы, зная, что в таком случае я счел бы вас недостойным даже того, чтобы на вас плюнуть, отхлестать по морде и дать пинка под зад на глазах кнехтов? А? Граф Фальвик, будьте столь любезны, удовлетворите мое любопытство?
Фальвик побледнел, отступил на шаг, оглянулся. Солдаты избегали его взглядов, Деннис Кранмер скривился, высунул язык и плюнул на солидное расстояние.
– Молчите, – продолжал Геральт, – но я слышу в вашем молчании глас рассудка, господин Фальвик. Вы удовлетворили мое любопытство, а теперь я удовлетворю ваше. Если вас интересует, что будет, ежели орден пожелает каким-либо образом досадить матери Нэннеке либо ее жрицам и послушницам или же слишком уж грубо обойдется с капитаном Кранмером, то знайте, граф, я отыщу вас и, не посмотрев ни на какой кодекс, выпущу из вас кровь, как из поросенка.
Рыцарь побледнел еще сильнее.
– Не забывайте о моем обещании, господин Фальвик. Пошли, Лютик. Нам пора. Бывай, Деннис.
– Успеха, Геральт, – широко улыбнулся краснолюд. – Бывай! Рад нашей встрече, надеюсь, не последней.
– Взаимно, Деннис. Стало быть, до свидания.
Они нарочито медленно, не оглядываясь, отъехали. На рысь перешли только когда скрылись в лесу.
– Геральт, – вдруг проговорил поэт, – полагаю, мы не поедем прямо на юг? Думаю, надо обойти стороной Элландер и владения Эреварда. А? Или ты намерен продолжать спектакль?
– Нет, Лютик, не намерен. Поедем лесами, потом свернем на Купеческий тракт. Помни, при Нэннеке о сегодняшней драке ни слова. Ни словечка.
– Надеюсь, мы отправимся сразу же?
– Немедленно.

Комикс "Ведьмак: Благо народа", часть вторая.